Конечно, на куртизанок смотреть грустно. Мужчины-актеры очень уж многолики, а борцы сумо и прочие бойцы Недолговечны. И, конечно, хочется снова увидеть все 53 станции Токайдо и 100 знаменитых видов ЭДО. Но и эта встреча бесспорно хороша. А уж живопись отдельным пластом, отдельным впечатлением, удивительного узнавания того, что никогда не доводилось видеть, но все же, как бесконечное дежавю накрывает, заносит снегом, лепестками весенних цветов, опавшими кленами... Удивительная особенность японского искусства выдергивать из реальности и телепортировать в такие глубокие ассоциации, о которых и сам никогда не догадывался. Что интересно, не всегда приятные, порой тревожные, болезненные, царапучие.
В ГМИИ есть еще одна особенность, в выставочном пространстве иногда из-под одной выставки пробивается призрак другой. И здесь, что интересно, явилась не большая выставка японских же гравюр, а непередаваемая тоска портретов Модильяни.
И, конечно, после таких выставок надо сразу идти домой, обняв свежекупленный календарь, а не тащиться на выставку европейского искусства, где целлюлит, как известно, есть не только у людей всех возрастов и полов, но даже у цветов и фруктов.
Тем не менее торжество натуралистичности позволяет вернуться в Москву, где я мгновенно обращаюсь в ветряную мельницу: вам прямо, а вы пройдите вдоль здания и сразу поверните, придерживайтесь курса, и вам хорошего вечера. Трудно быть человеком в очках в туристическом центре. А вам какой Арбат?
И опять воспоминания. На каждом перекрестке стою какая-то я: влюбленная, злая, счастливая, окрыленная разочарованная, влюбленная, влюбленная...
https://pushkinmuseum.art/events/archive/2018/exhibitions/edo/index.php?lang=ru
https://pushkinmuseum.art/events/archive/2018/exhibitions/vicenza/index.php?lang=ru